Прочёл восхитительное стихотворение товарища Маяковского, любимого поэта советской власти, в честь которого в Петербурге до сих пор названы и станция метро, и улица, и библиотека, и много чего ещё. Стихотворение детское, называется «Сказка о Пете, толстом ребёнке». Краткая суть — Пете пять лет, он сын владельца кондитерской. Так как Петя сын буржуя, из этого неизбежно следует вот что:
— Петя по-звериному жаден;
— Петя запредельно прожорлив;
— Петя до омерзения неряшлив;
— над Петей можно и нужно издеваться;
— Петя должен погибнуть;
— труп Пети можно и нужно ограбить.
Процитирую пару фрагментов. Пусть простит меня покойный поэт, воссоздавать его лесенку в цитатах не буду:
https://ru.wikisource.org/wiki/Сказка_о_Пете,_толстом_ребёнк...)
Петя взял варенье в вазе,
прямо в вазу мордой лазит.
Грязен он, по-моему,
как ведро с помоями.
Ест он целый день, и глядь —
Пете некогда гулять.
С час поковыряв в носу,
спит в двенадцатом часу.
Дрянь и Петя и родители:
общий вид их отвратителен.
Ясно даже и ежу —
этот Петя был буржуй.
Дальше идёт завязка истории. Петя жадно и неряшливо ест пончик. Бродячая собака вырывает у ребёнка кусок пончика, Петя отталкивает собаку. За собаку вступаются вороны и прочая живность, искусанный Петя в ужасе бежит по улице, где и натыкается на сотрудника советской милиции:
Для принятья строгих мер —
к Пете милиционер.
Говорит он грозно Пете:
— Ты ж не на велосипеде!
Что ты скачешь, дрянный мальчик?
Ты ведь мальчик, а не мячик.
Беспорядки! Сущий яд —
дети этих буржуят!
Образина милая,
как твоя фамилия? —
Петя стал белей, чем гусь:
— Пётр Буржуйчиков зовусь.
— Где живешь, мальчишка гадкий?
— На Собачьевой площадке. —
Собеседник Петю взял,
вчетверо перевязал,
затянул покрепче узел,
поплевал ему на пузо.
Грозно вынул страшный страж
свой чернильный карандаш,
вывел адрес без помарки.
Две на зад наклеил марки,
а на нос — не зря ж торчать! —
сургучовую печать.
Сунул Петю за щеку
почтовому ящику.
Щелка узкая в железе,
Петя толст — пищит, да лезет.
— Уважаемый папаша,
получайте чадо ваше!
Бродячую собаку накормил положительный герой — полуголодный пролетарский ребёнок Сима, который, в отличие от Петра Буржуйчикова, хорош во всех отношениях. Если детей буржуев милиционеры ненавидят, то детей пролетариев они любят:
Взял конфету из-за щек.
— На́, товарищ! ешь, щенок! —
Проглотил щенок и стал
кланяться концом хвоста.
Сел на ляжечки и вот
Симе лапу подает.
— Спасибо от всей щенячьей души!
Люби бедняков, богатых круши!
Дальше Петя, которого на почте заставили голодать две недели, добирается, наконец, до магазина своего отца. Там в нём просыпается буржуйский голод и он начинает есть всё подряд, покуда не лопается.
Пролетарские дети лутят с трупа кучу конфет и веселятся. В конце поэт читает мораль:
Полюбите, дети, труд —
как написано тут.
Защищайте всех, кто слаб,
от буржуевых лап.
Вот и вырастете — истыми
силачами-коммунистами.
Некоторые мои коллеги-буржуи регулярно заявляют что-то типа «у меня сейчас собственный бизнес, я обеспеченный человек, но я мечтаю о возвращении Сталина». Были подобные мечтатели и в 1917 году. После революции обычно оказывалось, что свой бизнес или своё крепкое хозяйство — серьёзнейший грех, который нельзя искупить передачей имущества властям, и который передаётся по наследству как минимум на одно поколение. Скажу больше: многие и сейчас не видят в стихотворении товарища Маяковского ничего особенного. «Буржуй — недочеловек, он глуп и жаден, поэт полностью прав». Вы и сами наверняка видели подобные реплики в блогах и в комментариях к блогам.
Мне интересно — есть ли подобные стихи с другой стороны? Может, кто-то из поэтов-классиков дворянского происхождения писал, что дети из бедных семей — это маленькие животные, которым самое место в могиле, что рабочих и крестьян надо убивать? Может быть, подобные стихи появились уже в учебниках современной России?
Или всё же разжигали ненависть только коммунисты, в то время как дворянам и буржуям даже в голову не приходило расчеловечивать тех, кто имеет иную толщину кошелька?
Свежие комментарии